Сегодня многие сюжеты из спортивных архивов кажутся розыгрышем, но в конце 1980-х они воспринимались совершенно иначе. В 1988 году CBS Sports выпустил ролик о «будущем баскетбола», где всерьёз заявлялось: Национальная баскетбольная ассоциация превратится в Международную, а чемпионы США будут мериться силами с лучшими командами мира. Среди возможных участников называлась и Москва — не как разовый соперник в лице сборной СССР, а как полноценный клуб НБА. Для зрителей того времени подобная идея звучала естественно: перестройка открывала границы, а советский баскетбол переживал эпоху триумфа.
Примечательно, что почти одновременно с этим пророчеством произошло событие, словно подтверждавшее его реальность. «Атланта Хоукс» отправилась в Советский Союз и сыграла три матча с национальной командой. Атмосфера была далека от товарищеской: американцы вырвали победы в Тбилиси и Вильнюсе, но уступили в Москве. Александр Волков набрал 35 очков, Арвидас Сабонис доминировал под щитами, а Доминик Уилкинс оставался главным шоуменом «Хоукс». Для зрителей на трибунах «Лужников» это было больше, чем игра: впервые американская команда встретилась с советской не на олимпийском турнире, а на клубном уровне. Всё выглядело как шаг к будущей интеграции.
У советского баскетбола были все основания для столь смелых прогнозов. За десятилетия сборная собрала внушительную коллекцию европейских титулов, а Олимпиада в Сеуле принесла ещё одно золото. Арвидас Сабонис, несмотря на травмы и ограничения на выезд, уже тогда считался в США игроком, способным перевернуть НБА. Его задрафтовали ещё в 1986-м, однако дебютировать в лиге он смог лишь в середине 1990-х, когда здоровье не позволяло раскрыть весь потенциал. Даже в таком состоянии Сабонис доказал: его возможности были по-настоящему колоссальными.
Александр Волков стал первым, кто действительно перешагнул запретную черту. Его контракт с «Атлантой» в конце 1980-х носил символический характер. Он не стал звездой лиги, но разрушил миф о несовместимости советских игроков и НБА. Следом дорогу открыли другие: в 2000-х Андрей Кириленко превратился в полноправную двустороннюю суперзвезду, Тимофей Мозгов завоевал чемпионский титул с «Кливлендом», и Алексей Швед находил своё место в системе. Всё это началось в тот момент, когда американское телевидение рискнуло представить СССР частью НБА.
Видео можно посмотреть на канале Vasilij Vetrov в YouTube.
Почему подобные идеи воспринимались тогда всерьёз? Во многом это объяснял контекст холодной войны. Спорт был ареной мягкой силы, и баскетбол служил способом демонстрации мощи обеих систем. Финал Олимпиады-1972 остаётся одним из самых спорных эпизодов в истории, а турне «Атланты» в 1988-м стало примером дипломатии на паркете. В этой логике перспектива московской франшизы выглядела не фантазией, а продолжением курса на сближение.
Прогноз CBS так и не воплотился буквально, однако оказался точным по сути: НБА действительно стала международной. Сегодня четверть игроков лиги составляют иностранцы, а многие ключевые звёзды приходят из Европы и Африки. Лига проводит матчи в Лондоне, Мехико и Токио, развивает проекты в Африке и строит академии в Китае. Москва так и не вошла в карту НБА, но сама концепция International Basketball Association нашла иное воплощение.
Сюжет CBS теперь кажется курьёзом эпохи, однако за ним стоит больше истины, чем кажется на первый взгляд. Он отражал уверенность в том, что баскетбол станет глобальным — и так и произошло. СССР ушёл в прошлое, но его школа и его игроки оставили след в НБА, а пророчество конца 1980-х стало символом времени, когда спорт воспринимался не просто как игра, а как мост между мирами.
Сейчас читают: 
Почему аннулирование контракта Кавая Леонарда создаст большие проблемы для НБА 
В НБА решили пробудить смелость у игроков новыми мерами. Разбираем мотивы
