Многие болельщики «Оклахома-Сити Тандер» до сих пор вспоминают Андре Роберсона с трепетом и теплотой. В своё время он был одним из лучших игроков оборонительного плана в НБА, а прошлым летом присоединился к санкт-петербургскому «Зениту». Американскому форварду ещё только предстоит полноценно дебютировать за сине-бело-голубых — и в ожидании этого события «Чемпионат» взял у Андре первое большое интервью с момента его прибытия в Россию.
Андре Роберсон Подробнее 
БК Зенит Подробнее
— Ты присоединился к «Зениту» три месяца назад. Как тебе дался переход?
— Всё прошло хорошо. Сначала шло немного медленно, я просто пытался привыкнуть к городу. Однако благодаря ребятам из клуба всё становится проще. Тарас [Барабаш, пресс-аташе «Зенита». — Прим. «Чемпионата»] и мои замечательные товарищи по команде помогают мне как могут, чтобы я восполнил имеющиеся пробелы. Пока всё хорошо. Я начинаю чувствовать себя комфортно.
— Ты уже провёл дебютный матч в Лиге ВТБ. Как тебе уровень?
— В Единой лиге ВТБ есть хорошие игроки. Система, конечно, немного отличается от той, к которой я привык в Америке или которую видел в прошлом году во Франции. Но я нахожусь в этом путешествии по той причине, что хочу прочувствовать баскетбол во всех его аспектах. В разных реалиях, странах. Прежде чем завершить карьеру, я хочу получить разнообразный опыт и оценить игру с нескольких точек зрения.
— В своём первом матче ты играл против ЦСКА. Это, можно сказать, главный конкурент «Зенита» в борьбе за титул. Как тебе их уровень?
— У них хороший коллектив. Было сложно собрать всё воедино, поскольку у нас обновлённый состав, а они играют вместе уже довольно долго. Так что оценивать было непросто, но это явно хорошая команда, с отличной «химией» и большим совместным опытом. И как только мы в «Зените» привыкнем друг к другу, тоже будем довольно хороши. Думаю, мы сможем победить ЦСКА, а потом постараться выиграть Лигу ВТБ. Таков наш план.
— У тебя огромный опыт игры в НБА. Матчи наподобие тех, что был с ЦСКА, теперь кажутся тебе не такими уж и напряжёнными?
— При всём уважении, да. Наверное, на том этапе карьеры, на котором сейчас нахожусь, давления меньше. С тех пор как я вернулся после травмы (в 2018-м Андре заработал разрыв связки надколенника и выбыл на два года. — Прим. «Чемпионата»), просто стараюсь наслаждаться игрой как можно больше. Не воспринимаю её как должное, потому что, можно сказать, нахожусь в конце своего пути. Мне осталось играть в баскетбол всего несколько лет. Поэтому пытаюсь замкнуть круг и, как уже говорил, насладиться разными культурами, лигами. Я просто выхожу на площадку и играю в баскетбол так, как умею. Хочу в конечном счёте отдать долг баскетболу, а также своим молодым товарищам по команде, и постараться помочь им развить свою игру.
Андре Роберсон и Кевин Дюрант
Фото: J Pat Carter/Getty Images
— Оглядываясь на прошлое, как ты оцениваешь свою карьеру в НБА?
— Слушай, это было отличное приключение. Я многому научился и сильно вырос, в частности в «Оклахома-Сити Тандер». И я, безусловно, благодарен за эту возможность. Но обстоятельства сложились неудачно. Единственная травма, которую я получил за всю жизнь, оказалась очень серьёзной. В остальном быть частью этой организации было благословением. Я был рад учиться и расти вместе с теми, с кем играл. Как уже говорил, в конечном счёте хочу помочь передать эти знания и сделать всё, что могу, чтобы отплатить баскетболу.
— С «Оклахомой» ты дважды выходил в финал Западной конференции и, к сожалению, оба раза терпел поражения. Прошло много лет, но вспоминаешь ли ты об этом? Может, жалеешь или думаешь, что где-то стоило сыграть иначе?
— Я бы не сказал, что о чём-то жалею, нет. Но да, время от времени думаю об этом. Это, очевидно, было одно из самых больших разочарований в истории НБА. Мы вели 3-1, а затем упустили преимущество и стали единственной командой, с которой подобное произошло в финале Запада. Так что иногда вспоминаю об этом. Теперь мне гораздо спокойнее, потому что «Оклахома» наконец-то выиграла чемпионат. От этого становится легче, хотя мне всё равно хотелось бы стать чемпионом или хотя бы сыграть в финале НБА. Но, знаешь, мы играли против одной из лучших команд в истории на одной из крупнейших баскетбольных сцен. Так что я смотрю на вещи с позитивом и считаю это благословением.
Речь идёт о плей-офф сезона-2015/2016 в НБА. Он получился историческим: впервые в рамках одного розыгрыша произошло два камбэка с 1-3 в серии, причём на поздних стадиях. Сначала «Уорриорз», одержавшие рекордные 73 победы в регулярном сезоне, перевернули серию с «Оклахомой» Роберсона в финале Запада, а затем сами упустили преимущество 3-1 и в итоге отдали чемпионство «Кливленду».
— В «Тандер» ты играл со множеством талантливых ребят. Кто, по-твоему, был лучшим игроком среди них?
— Это зависит от разных нюансов. Лучшие в целом, наверное, Расселл [Уэстбрук] и Кевин [Дюрант]. При этом Серж [Ибака] потрясающе играл в обороне, лидировал в лиге по количеству блоков. В этом он был феноменален. Стив [Адамс] — один из лучших товарищей по команде, с кем я когда-либо играл. Он лучше всех ставил заслоны. Разные игроки привносили в команду разные вещи, в которых они были великолепны. Но этих ребят хочется выделить в первую очередь.
— Такой забавный вопрос: у кого в раздевалке «Тандер» был лучший плейлист?
— (Смеётся.) Это и правда забавный вопрос. Мне пришлось бы выбирать между Стивом и Митчем Макгэри. Стив… В его плейлисте были песни, на которые и не подумаешь, что они ему нравятся. Он разносторонний парень, слушает всё подряд. Всё зависело от его настроения.
Андре Роберсон и Стефен Карри
Фото: Ronald Martinez/Getty Images
— А против какого игрока тебе было сложнее всего защищаться в НБА?
— Их было несколько. Очевидно, это Стеф [Карри] и Клэй [Томпсон] – одни из лучших снайперов всех времён в НБА. В ту эпоху «большие» могли ставить немного более физические заслоны, а в «Уорриорз» существовала такая крутая структура, что этих ребят надо было уметь сразу же находить. Как только ты промахивался, нужно было их найти. Так что назову этих двух парней, безусловно.
— Какое самое яркое воспоминание у тебя осталось от «Оклахомы»?
— У меня много прекрасных воспоминаний оттуда. Однако самым ярким из них, конечно, было оказаться выбранным на драфте. Или тот заход в плей-офф, где мы прошли «Даллас» и «Спёрс», а потом играли с «Голден Стэйт».
— Ты остаёшься на связи с кем-то из бывших одноклубников по «Тандер»?
— Конечно. Стив, Расс, я общаюсь со многими ребятами. Перри Джонс. Поддерживаю с ними связь время от времени.
— Я так понимаю, ты до сих пор смотришь НБА, следишь за «Оклахомой». Что думаешь по поводу чемпионского сезона? Ребятам как раз вручили перстни.
— Да, я не спал допоздна, чтобы это увидеть. И это было потрясающе. Я бы хотел присутствовать там, но у меня, разумеется, были свои дела. Мне было радостно от того, что команда и её фанаты объединились и преодолели трудные времена и испытания, которые нам выпадали. Видеть, как организация оставалась верной себе и в конечном счёте взошла на вершину — это прекрасное чувство.
— В «Оклахоме» ты успел какое-то время поиграть с Шеем. Как думаешь, сейчас он является лучшим игроком в мире?
— Лучший игрок в мире? Конечно, можно и так сказать. Есть много великолепных игроков, но на данный момент Шей определённо входит в число лучших. 100%.
Андре Роберсон в АСВЕЛе
Фото: Marie Bassery/Getty Images
— Когда несколько лет назад ты перебрался в Европу, к чему было сложнее всего приспособиться? На площадке или за её пределами.
— Понемногу приспосабливаться пришлось и там, и там. В первую очередь это, конечно, быть вдали от дома, находиться в разных часовых поясах с семьёй и близкими, которые остались в США. Мне очень понравилась еда, так что с этим проблем не было. Культурные различия требовали адаптации, но в хорошем смысле. Мне нравится смотреть на вещи под другим углом, поэтому погружение в разные культуры — это довольно классный опыт, пускай и требует некоторой адаптации.
Что касается баскетбола, я бы сказал, что не привык быть одним из самых высоких парней на площадке. Для меня это немного необычно. Однако мне нравится, что в Европе больше внимания уделяется командной игре. Это как глоток свежего воздуха. Ну и разные стили тренерской работы. Знаете, здесь некоторые тренеры более страстные, у них другой подход к тому, как мотивировать своих игроков.
— Прошлым летом у тебя было много предложений из Европы?
— Да, конечно. Из Евролиги. Хотя прошлым годом я как бы пожертвовал, но в то же время хотел посодействовать развитию организации (французского АСВЕЛа. — Прим. «Чемпионата»), помочь ей подняться на новый уровень и отплатить добром.
— Почему выбор пал именно на «Зенит»?
— Я узнал об интересе «Зенита» и, конечно, был в курсе политических событий. Надеюсь, в следующем году мы вернёмся в Евролигу — это одна из причин, почему я подписал двухлетний контракт. Я также хотел получить новый опыт и посмотреть на вещи с другой стороны. Слышал, что это феноменальный клуб, что там будет новый тренерский штаб. В целом слышал много хорошего. Так что это казалось выигрышной ситуацией для всех. И она остаётся таковой, несмотря на то что сейчас наш результат 3-2. Сезон только начался. Так что я буду выходить на площадку и стараться выиграть как можно больше. Это моя цель.
— Что произвело на тебя наибольшее впечатление с тех пор, как ты присоединился к команде?
— Персонал, игроки, культура — тут очень здорово. Когда тебя окружают хорошие люди, всё остальное становится легче. Я выхожу на площадку, делаю свою работу и играю в баскетбол — занимаюсь тем, что люблю. Благодаря им всё становится намного проще. Я это очень ценю.
Андре Роберсон в «Зените»
Фото: Единая лига ВТБ
— Есть игрок или тренер, с кем ты сразу нашёл общий язык?
— Все. Но если бы мне пришлось выбрать одного, то, наверное, это Трент [Фрейзер]. Потому что он более общительный и не то чтобы застенчивый (смеётся). Он хороший парень. Молодой – и помогает мне оставаться молодым.
— Тебе только 33 года, однако в «Зените» ты являешься одним из самых возрастных и опытных игроков. Чувствуешь себя ветераном в раздевалке?
— И да, и нет. С точки зрения баскетбола — да. Но это мой первый год в Лиге ВТБ. Я только привыкаю к тому, как всё устроено здесь, в «Зените», не говоря уже о России. Так что в этой области не чувствую себя ветераном, продолжаю учиться и расти. Однако мы во всём этом вместе, как братья. Поэтому пытаемся помогать, подбадривать и давать друг другу полезные советы.
— Есть ли какие-то определённые уроки, которые ты вынес из прошлого опыта и теперь хотел бы преподать одноклубникам помладше?
— Берегите своё тело, прислушивайтесь к нему. Это, наверное, самое важное, что изменило мою карьеру и в некоторой степени мою жизнь — к лучшему, конечно же. Поэтому стараюсь помогать ребятам не только с баскетболом, но и в вопросах общего здоровья и жизни в целом. Это одна из самых важных вещей, которую мы можем как-то контролировать.
— Как тебе работается с тренером Секуличем?
— Хорошо. Он каждый день бросает нам новые вызовы, пытается вытянуть из нас всё самое лучшее. Он постоянно мотивирует нас и старается настроить всех на нужную волну. Ему есть что предложить. Сейчас мы все пытаемся адаптироваться, понять, как устроена система, как сыграться друг с другом и так далее. Для него это тоже в новинку. Он всё ещё приспосабливается, как и все остальные. Но пока что он великолепен. Очень хороший человек, у которого можно учиться игре.
— Насколько стиль «Зенита» отличается от того, что был в твоих предыдущих командах?
— Трудно сравнивать, потому что сейчас мы находимся не совсем там, где хотели бы (смеётся). Однако у нас новая команда, новые игроки и тренерский штаб, и мы только начинаем понимать друг друга. А то, чего мы хотим достичь и как хотим играть — много перемещаться, играть быстро, отрабатывать в защите, быть командой, вполне соответствует моей философии. Это одна из причин, по которой я пришёл сюда.
Само собой, в разных странах практикуют разные стили игры, и каждый тренер стремится к своим целям и результатам. В конечном счёте именно исходя из этого я выбираю себе команду. Смотрю, как меня могут задействовать, и что подходит моему стилю игры. В свои 33 года я люблю играть в обороне, играть быстро, при этом взаимодействовать с напарниками и облегчать друг другу задачу.
Мне не очень нравится, когда приходится отдавать мяч одному человеку и разыгрывать много изоляций. Я сам был продуктом такого подхода и могу сказать, что не всем весело играть в такой баскетбол. Я был частью как хороших, так и плохих команд. Хорошие коллективы играют слаженно, делятся мячом, и в этом заключается рецепт побед. Это именно то, чего мы хотим достичь в «Зените». И мы постепенно приближаемся к этому. Каждый день, с каждой тренировкой и игрой мы становимся лучше.
Андре Роберсон в «Зените»
Фото: БК «Зенит»
— Какими были твои ожидания от России и насколько они оправдались?
— Я не знал, чего ожидать, и хотел оставаться непредвзятым. Немного нервничал, не буду врать. Мне пришлось поспрашивать знакомых, особенно с учётом всех политических событий и истории с Бриттни Грайнер в прошлом. Но я слышал только хорошее. Если ты приезжаешь сюда и уважаешь других, к тебе также относятся с уважением. Потом ты постепенно разбираешься в законах — в том, что можно, а что нельзя делать. В каждом городе или стране всё по-разному, и, как только ты с этим ознакомишься, всё становится довольно просто. Я не хотел ничего ожидать, хотел просто приехать и наслаждаться. И пока что всё просто потрясающе.
Еда определённо лучше, чем я думал. Даже если учесть, что я приехал из Франции, одной из столиц гастрономии. Еда потрясающая, команда потрясающая, город феноменальный. Хотя мне нужно почаще выходить на улицу и знакомиться с местом и его историей. Это один из старейших городов России, что довольно круто. Однако мне ещё многое предстоит увидеть.
— А что тебе больше всего понравилось из местной еды?
— Я ещё не пробовал ничего из русской кухни. Но что касается заведений, где готовят еду, то они просто потрясающие. Я попробовал всего понемногу. Думаю, в команде мне дадут несколько рекомендаций на предмет того, куда пойти и что съесть. Может, борщ?
— Испытал ли ты культурный шок, когда приехал сюда?
— Честно говоря, никакого культурного шока. Тут, как в Америке, большие дороги, большие машины. Во Франции маленькие улочки, везде крошечные автомобили. Так что на самом деле Россия больше похожа на Америку, и для меня это проще, потому что я американец. Во Франции мне определённо было немного сложнее.
— Буквально в августе у тебя была свадьба, но супруга не переехала с тобой в Россию. Тебе тяжело находиться вдали от неё, от семьи?
— Да, конечно. Однако мы, можно сказать, опробовали такой образ жизни в прошлом году, когда я был во Франции, а она периодически приезжала ко мне. У неё есть карьера, ей нужно заниматься определёнными делами на родине. А ещё у неё три кошки, перевезти их в Россию было бы очень сложно. Мне приходится работать с тем, что есть, но на данный момент я просто наслаждаюсь этим. Она будет приезжать сюда периодически — надеюсь, уже скоро. Где бы я ни оказался, она в конце концов приедет, однако не сможет оставаться со мной всё время.
Андре Роберсон с супругой Рэйчел
Фото: Из личного архива Андре Роберсона
— Кстати, о твоей удивительной семье. В ней оба родителя и все семеро детей — спортсмены, которые выступали в первом дивизионе NCAA. В чём ваш секрет?
— Наверное, дело в генетике. Но в детстве у нас в семье царил дух соперничества. Было много ссор (смеётся). Однако каждый день я занимался чем-то связанным со спортом. Или играл с друзьями на улице, или помогал сёстрам на тренировках. Я всегда был связан с баскетболом, лёгкой атлетикой, а поскольку я из Техаса, и американский футбол был для меня очень важен. Так что занимался всем понемногу. Но когда стал немного старше, пришлось сосредоточиться на одном виде спорта и в некотором смысле максимально его освоить. Это сработало для меня. Для нас, я бы сказал. Наверное, первый ребёнок был подопытной свинкой, а потом пошло-поехало (смеётся).
— Как родные отнеслись к твоему переезду в Россию?
— Большинство из них сами играли за границей. Мой отец играл в баскетбол здесь. Не в России, а в Европе. Он начинал в Австралии, а потом был в Финляндии, Швеции, Германии и так далее. Потом моя старшая сестра играла в баскетбол в Европе. Другая сестра играла здесь в волейбол. Так что они полностью меня понимали и поддерживали, давали мне советы, подсказывали, чего ожидать. Когда есть люди, которые тебя понимают, это очень помогает. Поэтому я не жалуюсь, что скучаю по дому и всё такое. Ведь они тоже всё это пережили. Я просто делаю то, что должен. Хочу получить как можно больше от спорта, который люблю.
— Как ты проводишь свободное время в Санкт-Петербурге?
— У меня очень простой распорядок дня, особенно сейчас, когда всё ещё пытаюсь восстановиться после травмы. Бо́льшую часть времени я провожу здесь, на арене. Потом иду домой, могу вздремнуть. Стараюсь почаще смотреть американский футбол или общаться с близкими. Часто созваниваюсь с родными, спрашиваю, как у них дела. Две мои сестры ещё учатся в колледже, и обе восстанавливаются после повреждений. Одна из них возвращается после разрыва «крестов», а другая только что травмировала их. Так что я много общаюсь с ними и просто проверяю, как дела у моих братьев и сестёр. У меня их семеро. Они наполняют мой день, а потом я смотрю сериал или какой-нибудь спорт и ложусь спать. Только если не ужинаю с кем-нибудь из товарищей по команде. Я не хочу слишком много смотреть город до приезда жены. С ней мы, вероятно, пойдём в музей, посмотрим картины и всё такое. Хочется провести время с кем-то, кроме себя.
— Получается, никаких интересных хобби, помимо баскетбола?
— Интересные хобби? Это я оставлю при себе. Иногда я играю в Call of Duty с Трентом (смеётся). А так я простой парень.
— Напоследок расскажи о себе какой-нибудь факт, о котором мало кто знает.
— Каждый раз, когда меня об этом спрашивают, я теряюсь. А потом думаю: «Блин, надо было сказать вот это». Надеялся, что сегодня ты меня об этом не спросишь (смеётся). Пускай будет вейксёрфинг — я большой его любитель.
